Вячеслав Гнусин, председатель Стерлитамакского городского рок-клуба имени Юрия Шевчука: « Я ценю искусство, а не потребиловку»

Мало кто в городе не знает этого человека. Когда речь заходит о рок-музыке, в первую очередь вспоминают о нем. «Древний рокер», как он сам себя называет, как и в прежние времена носит костюмы из джинсы, по-прежнему следит за всем, что появляется на музыкальном небосклоне нового, он в хорошей форме – бодр, любознателен и энергичен. Вячеслава Сергеевича всегда можно встретить там, где собираются поэты, художники, артисты, музыканты. На протяжении многих лет Вячеслав Гнусин сам организует рок-концерты, фестивали, кинолектории и вечера памяти в Стерлитамаке, в которых участвуют молодежные группы. Рассказывает он очень эмоционально, активно жестикулирует и во многих случаях слова заменяет выразительной мимикой.

– Вячеслав Сергеевич. Вот уже 25 лет вы возглавляете городской рок-клуб. Чем рок вас так покорил, что вы решили отдать ему четверть века?

– Даже больше, наверное. 25 лет назад приняли решение об открытии клуба в горкоме комсомола. А до этого я вел рок-клуб нелегально. В дискотеке «Синтез», которую я же организовал и вел в ДК Химиков. Когда натанцевавшись, публика расходилась, мы включали блок тяжелой музыки, западной. Так как я был битломаном, самым взрослым и слушал BBC, добывал пластинки в Москве, то пытался все это, естественно, на своей дискотеке протолкнуть! Публика была в диком восторге, особенно Ильдар Хайруллин, который потом создал группу «Стерлитяне». Так что, если быть точным, за отсчет надо брать не 1985, а 1982 год. Ведь мы года три тайно все эти записи слушали. Однажды пришел Роберт Биканасов – на тот момент первый секретарь горкома комсомола – услышал нашу музыку и говорит: «Делайте клуб». А я отвечаю: «Мы сами давно хотим рок-клуб в городе организовать». Он говорит, что проблем нет – готовь письмо. Подготовил я письмо, собрал подписи, на удивление быстро протокол составили, решение приняли – вот так и родились мы!

– Наши родители до сих пор помнят, как вы зажигали на концертах. А помните, кто вас с этой музыкой познакомил, какие композиции начали играть первыми? Много народу у вас училось?

– С чего я начал? В 79-м году я работал в ГПТУ-15. Именно тогда, я организовал первую дискотеку, которая называлась «Динамика». К этому времени я был председателем Совета дискоклуба города. Меня посылал горком комсомола в командировки знакомиться с другими дискотеками. И вот я там наслушался! В Казани, по-моему. Там я впервые услышал Битлов – сразу меня что-то поразило. А до Битлов, наших, отечественных слушал. Группа такая была – «Санкт-Петербург». По тем временам в стране же город уже Ленинград был… Какой был оппозиционный настрой! Там, в Питере практически зародился наш отечественный русский рок. Вторым по значимости был Свердловск, потом уже Москва. В те времена я уже был заражен идеей создать в городе клуб. «Машину времени» слушал, естественно. Гарика Сукачева. А «Поп-механика» Сергея Курёхина чего стоила, я был на концерте, вообще ошалел! Наверно и на Западе такого не было. Он менял мировоззрение людей! Вот заряженный этими музыкантами я и приехал в Стерлитамак.

– Велико ли сегодня городское сообщество рок-музыкантов? Вашим мнением интересуются начинающие группы?

– Так как все это было давно, то я уже по сути дедушка, нашего стерлитамакского рок-н-ролла. Даже не папа. Музыкантов-то за это время появилось столько, что не сосчитать – из них кто спился, кто умер, кто процветает, кто учит других. А так как пошла смена декораций в обществе, то хард-рок и классический рок-н ролл теперь стали не особо популярными. Попса задавила все.

Но есть ребята, которые слушают так называемую альтернативную музыку, и в городе у нас их полно. Это в основном публика гэпэтэушно-пролетарская. Интеллигентная же публика слушает или попсу, или – если брать самых продвинутых да умных – Бориса Гребенщикова, например. В общем, получается такой слоеный социальный пирог.

Если раньше был рок-н-ролл: Шевчук, ДДТ, Высоцкий, и все это было остро, на волне этакой социальной критики и оппозиции, сейчас её нет. Сейчас что? Против денег воевать что ли? Это же смешно. Потому молодежь и слушает готику и психоделику всякую. Сейчас наркотиков полно, в связи с этим появилось много любителей слушать психоделические, в основном скандинавские группы. Я всё это знаю, слушаю, но мне не нравится. Я ценю искусство, а не «потребиловку».

– Как вы понимаете – стоящую музыку они играют или нет? Есть ли на стерлитамакской сцене лидеры, о которых стоит говорить?

– Есть, конечно! Есть очень умненькие ребята современные – те же самые «Том-и-нокеры», они играют уже почти профессионально. Группе больше десятка лет. До того как у них появился Руслан Дюсметов по кличке «Цой», Коля Нагих сам пел. У нового солиста – Руслана – голос самобытный, от природы необычный, но он недоучка. Он приехал из Бураево. Поступил в «Техникум культуры», а через год его оттуда отчислили – вот и всё его образование. Он талантливый, ему бы где-нибудь поучится, голос ему поставить, так-то он хорошо поет. Хорошо еще поет Стас Чанышев из группы «Fox Bread». Сейчас они в нашем городе рэп развивают и прочие виды речитативной городской хулиганской музыки. Популярность у них абсолютная. Сейчас же шансонье вообще на ура идут. Школьники из депрессивных районов города Стерлитамака создали группу «Lithium». Но это сложно назвать музыкой, потому что там никто не поет, а все визжат. Я вынужден по своей должности, по положению, все слушать, от хорошего до плохого. А многие вообще петь не умеют. Орать умеют – петь нет.

В искусстве все пытаются подогнать всех под какие-то понятия. Но на самом деле, это все дело вкуса. Ведь как отличить хорошее от плохого никто не знает. Толпа в 200 человек может восхищаться какой-нибудь ерундой, а услышат они, например, хорошую мелодичную группу, хотя бы даже такую, как «Led Zeppelin» – монстров старого рока и величайших в мире музыкантов – обругают. Они даже не поймут, что перед ними великие музыканты, понимаешь? Это им недоступно.

– Ваш клуб носит имя Ю.Шевчука. Почему вы решили дать клубу его имя? Как сам музыкант расценил этот жест?

– Это совершенно авантюрная история. Пошутили мы так. Мы перебрались тогда в ДК «Станкостроитель», нам там впервые зал дискотечный на втором этаже дали. Ушли из ДК Химиков, потому что там нам не понравилось. Там сильно контингент изменился: стали приходить, так называемые, металлисты. Это было интересно по-своему. Сейчас этого нет. Сейчас на пике популярности эмо, наделают себе пирсинг, навдевают себе кругом бородавок стеклянных и радуются. А тогда увлечение музыкой подразумевало собой не только антураж внешний, а определенный стиль жизни. Это было серьезно. И вот в ДК «Станкостроитель» я из Ленинграда притащил Володю Рекшана – руководителя группы «Санкт-Петербург». Он приехал с гитарой, пел там у нас, удивительно было. Один из лидеров русского рока гостил в Стерлитамаке! Шевчука тогда еще и в помине не было – это потом он появился в Уфе.

Зато Юра – это настоящий гений! Сейчас Юрку пытаются многие парадировать – никто его голос не может подделать, у него уникальный голос, какой-то особенный. Я в Уфу ездил часто, с музыкантами общался, с поэтами. Приходит один раз на домашнюю студию парень с гитарой, лохматый, в очках, и понеслось. Оказывается, его уже тогда все знали в Уфе. На последних курсах Пединститута он уже выступал во всю на «квартирниках» (концертах на частных квартирах). И вот там я с ним впервые столкнулся. А потом мне подпольно кассету «ДДТ» подсунули, я послушал – и поразился. У него первый концерт был «Свинья на радуге», потом «Периферия». Я как послушал тексты, был просто ошеломлен. У Юры все очень было грамотно, нигде никакой пошлости лишней.

Вот я приехал в Стерлитамак, собрал свою банду и говорю: «Рок-клуб будет у нас теперь имени Шевчука». «А кто это?» – стали спрашивать. Я говорю: «Вы что мужики? Я принес кассету, послушайте!» Все послушали, удивились. И мы явочным порядком, его даже не спрашивая, назвались. А уж потом, будучи в Уфе, я ему говорю: «Юра, мы в Стерлитамаке рок-клуб, который уже функционирует два года, назвали твоим именем». – «Да вы что ребята? Я что, умер что ли?» Поругался, конечно, но потом подумал и согласился. И все. Смех смехом, а мы уже 25 лет имени Шевчука.

– С кем еще из известных звезд вам доводилось общаться лично?

– Кроме Юры (Юра у меня на первом месте), я встречался с Сашей Градским – это певец №1 у нас в стране, у Градского вообще голосина необыкновенный… Но Юра ближе, роднее. Кинчев в Стерлитамаке был. Естественно, с Цоем. Когда были на тусовке в Питере, Юрка спросил у него: «Вот в Стерлитамак поедешь? – и, указывая на меня, добавил, – он примет». А Цой такой, молчаливый был человек, закрытый, только смотрит как филин на всех и ни слова. И подход к нему был сложный, был он весь в себе человек. А потом я на концерте у него был, общался. Говорю: «Приезжай!» А он: «Ладно, обязательно, как в Уфу поеду с концертом, так и в Стерлитамак заеду». Но, увы, в это лето он погиб. Мне показалось, что с точки зрения человеческой он многое сделал для продвижения в молодежной среде всяких прогрессивных течений. Одна песня «Мы ждем перемен» чего стоила! Общался я и с Егоркой Летовым, когда он у нас в Стерлитамаке был.

– У большинства людей, когда речь заходит о рокерах, возникают ассоциации с наркотиками, например. Как вы разговариваете с подростками на эту тему? Что делаете, когда узнаете, что кто-то балуется?

– Я сам не курю, мало пью и не употребляю наркотики. Хотя в свое время, когда я был помоложе – я же ведь в разных компаниях крутился – наркотики тоже присутствовали среди моего окружения. Бери, кури, чего хочешь… Но я всегда имел внутреннюю осторожность, берег здоровье, думал, что я должен долго функционировать, что мне, кстати, и помогло. Мне все-таки уже за 70, а я кручусь, бегаю…

Я лично человек 15 схоронил от передозировки наркотиков в городе, разного уровня талантливости… Как я к этому отношусь? Каждому свое, тут ничего не сделаешь, это социальный продукт. Тут хоть лбом теши, бей, хоть врачей зови , хоть милицию… Если публика сама этого хочет, то рынок ей это обеспечит.

А в рокерской среде много разных людей. Есть хорошие, есть плохие, куда деваться. Это в любой среде.

– У вас есть такая забавная поговорка: башкирский рок – самый башкирский рок в мире. А в самом деле, география как-то отражается на творчестве музыкантов? Если да, то как?

– Это выражение действительно я придумал. Башкирский рок – самый башкирский рок в мире, и возглавляет его естественно, Шевчук. Потом рангом поменьше в Москве есть, в Питере ребята… Но им не дотянуть до нас. Взять хотя бы Свету Косенко. Очень талантливая девочка, она бард по натуре, талантливый в литературном плане человек. Ее заметил Городницкий. Но она до сих пор поет на уровне где-то 5-го слоя, а могла бы быть во втором. Не хватило денег и хорошей раскрутки, что ли. И там многим нашим талантливым землякам.

– Впрочем, вы ведь не только рок-музыкой интересуетесь. Я знаю, на базе рок-клуба проводились вечера, посвященные фестивалю Мамакабо – то есть самым разным музыкальным направлениям. Что вам еще близко? С классикой не дружите?

– Я все слушаю. Я, например, балдею, когда слушаю Фредди Меркури совместно с симфоническим оркестром. А что – разве это худо? А когда рокеры узнали, что он стал оперным певцом, они его осудили. Я говорю им: «Гордились бы, из какой среды человек вышел!»

– Мы уже привыкли к тому, что вы всегда исключительно молодой – невозможно поверить, что вам за 70. С подростками вы ладите, а с ровесниками удается находить общий язык? Как они к вашему имиджу относятся?

– Молодежь на меня смотрит и думает: «Какой старик, ни зубов, уже нет, лысый, а что-то соображает». Я любой информацией владею, знаю что говорить. Они это чувствуют. Если я был бы алкаш какой-нибудь, то конечно, не уважали бы меня. Ровесники спились уже все и умерли. Из моих одноклассников в живых нет никого.

– Говорят, в былые времена у вас было море поклонниц. Сегодня у вас есть семья? Разделяет ли она ваши интересы?

– А как же, я человек семейный. У меня есть предмет гордости. Старшему сыну 45, а младшему – 14 лет. Я его в 56 лет родил. Он сейчас в 7 классе учится, слушает какую-то этническую музыку, балалаечку, ему нравится. А то, что нравится мне, его не интересует. Ладно, потом созреет. Жена моложе меня на много лет, что тоже стимул к жизни.

– Вот мы все говорим о музыке и о музыке. А параллельно у вас есть какие-то увлечения?

– Я заядлый сплавщик. Чтоб ходить куда-нибудь от Уфы до Аши, надо здоровье иметь. Потому что утром просыпаешься, а в палатке вода замерзла. Люди неприспособленные не пойдут туда.

Интересуюсь театром. Я в театре почти прописан. Кино, если честно признаться, не люблю. Это для лавочников, это не мое. «Продвинутость» сейчас фальшивая, публика утеряла главный фактор – вкус.

– А тем, что в мире творится интересуетесь? Что вас сегодня волнует больше всего?

– Если честно признаться, политика как таковая меня не интересует. Я язычник, и у меня главный бог – солнышко РА.

В СССР на 1/6 части суши был построен рай для нищих и шутов. Предприимчивым, мошенникам здесь жилось плохо, а народ пил, гулял. Но эти предприимчивые все и перевернули.

Я думаю, что Россия не пропадет. Народ долго терпеть не будет. Рано или поздно парламентская республика и у нас будет.

– И последнее. Вот смотришь на вас и кажется, что энергии и энтузиазма у вас еще лет на сто. Дайте совет, что делать, чтобы батарейки как можно дольше не садились.

– Энергетика зависит от настроения, а настроение от понимания того, что все в этом мире необходимо, все нужно, и оптимизм у меня не дешевый, а какой-то внутренний. Я на все смотрю с юмором, с иронией, даже на свои недостатки. Люблю поесть вкусно, люблю хорошее вино, на женщин смотрю положительно – они мне нравятся и нравились всегда, потому что, находясь в прекрасном обществе, человек сам на порядок вырастает. Сколько у меня есть – мне хватает. Я пенсионер, пенсию честно заработал, работая в образовании. Маленькая, да что там, государство нас очень любит.

Ну что, я полезу на баррикады? Я жду, когда речки откроются – на сплав съезжу и какой-нибудь концерт устрою. Что еще человеку надо? А батарейки надо самому заряжать.