«Портит генофонд и переносит смертельную заразу»: российским пчелам грозят гибелью опасные мигранты из Узбекистана

На пасеки России, обрушилась новая угроза — опасные пчелы-нелегалы из Средней Азии. По словам пчеловодов, они не только переносят крайне опасного для пасек паразитического клеща, так еще и грозят исчезновением исконному обитателю ульев страны — медоносной среднерусской пчеле. В ряде регионов на этих мигрантов уже начали настоящую охоту надзорные и правоохранительные ведомства. Но пчеловоды признают, что оказались в безвыходном положении. С одной стороны они вынуждены покупать дешевых, но многочисленных пчелиных гастарбайтеров. С другой — частично снятый Россельхознадзором запрет на импорт узбекской пчелы грозит гибелью тому, что у них еще осталось. Подробности — в материале наших коллеги из V1.RU.

То, что бедствие уже добралось до пасек и пчеловодческих хозяйств всей страны, подтверждает председатель «Общества пчеловодов Фроловского района Волгоградской области» Алексей Лукин.

— Привезенные из Средней Азии пчелы несут нам откровенную угрозу. Узбекские пчелы размывают генофонд среднерусской и кавказской пород. В отличие от двух последних, «узбечки» гораздо хуже переносят холода, а их медоносность оставляет желать лучшего, — говорит Алексей Лукин. — Также у нас в некоторой степени распространены немецкая порода Карника и британская Бакфаст. Они слишком агрессивные, нападают на местных пчел и убивают их, тем самым нанося финансовый ущерб пасекам.

Часть пчеловодов, пока еще более сдержаны в оценках. Но они признают, что закупают пчел из Узбекистана из-за их дешевизны. По их словам, цена одного пакета среднерусской пчелы варьируется от 6 до 10,5 тысячи рублей. В то же время пчелопакет «узбечки» продают дешевле 4 тысяч рублей.

— Есть несколько факторов. Во-первых, «узбечка» — самая дешевая порода, известная своей способностью быстрого набора массы тела. А чем больше пчела, тем больше нектара она сможет собрать, — рассказывает пчеловод-любитель из Киквидзенского района Алексей Бесплеменнов. Во-вторых, медоносность у нее, вопреки вышеназванному факту, плохая. В-третьих, привыкшая к 40-градусной жаре, она не выдерживает нашего переменчивого климата, и живет всего один сезон. Так что узбекская пчела скорее не конкурент, а расходный материал. Но, если закупать «узбечек» по-дешевке у ветеринарно незаверенных продавцов, то слишком высок риск получить вместе с ними инфекции и клещей. А это уже очень опасно.

Пчеловоды и владельцы крупных пасек говорят, завезенные из Узбекистана пчелы-нелегалы являются вдобавок и переносчиками крайне опасных паразитов. Занесенный ими пчелиный клещ, более известный под просторечным названием «волчок», буквально съедает пчел изнутри. Хворь распространяется быстро, и вовремя заметить заражение очень сложно. По словам пчеловода из Палласовского района Волгоградской области Сергея Николаева, до марта 2024 года и снятия запрета Россельхознадзора на ввоз пчелосемей из Средней Азии в регионах России не наблюдалось таких частых случаев массовой гибели пчел.

— Клещ размножается очень быстро. И поэтому гибнут как молодые и взрослые особи, так и в особенности необходимые для размножения матки и трутни, — рассказывает Сергей Николаев. — Идет массовый мор пчел, независимо от их породы. Риску заражения подвержены все без исключения. Мы имеем дело с организмом, который намного меньше обычного клеща. Пока он живет на пчеле, он размножается в ней и постепенно съедает все ее внутренности. Заметить его очень сложно. Я сам потерял около половины пасеки, прежде чем даже просто понял, что нужно принимать меры.

То, что клещи представляют реальную угрозу для пчеловодства, подтверждает и энтомолог ФБУЗ «Центра гигиены и эпидемиологии Волгоградской области» Галина Мельникова.

— Клещ — это самый опасный и трудный для выведения паразит. Его не сразу замечают даже опытные пчеловоды, — говорит Галина Мельникова. — Обычно тревогу бьют, когда уже начинается падеж насекомых. Самка пчелиного клеща за раз откладывает около 10 тысяч яиц, из которых выживает почти 100% расплода. А, учитывая тепло и сухость пчелиного гнезда и отсутствие у паразита естественных врагов в улье, то картина получается крайне неутешительной. Даже одна зараженная пчела угрожает жизни целого улья. Во избежание этого необходимо проводить обработку отдельно пчел и ульев специальными препаратами. Делать это всё нужно по особому графику, индивидуальному для каждого пчеловода, и лучше весной, когда пчелы еще не вышли на облет. На составление графика влияют сами препараты: их состав, действие и так далее. Это большая и кропотливая работа.

По словам Галины Мельниковой, в ходе борьбы с занесенными узбекскими клещами ульи и деревянные рамки для вощин можно дополнительно обжечь паяльной лампой. А обработка сот лекарствами и ядами требует ювелирной точности и особого внимания, ведь неправильная дозировка препарата может навредить самим пчелам или же попасть в мед.

— Предотвратить заражение можно, но для этого нужно проводить тщательный и систематический осмотр каждой семьи, — говорит Галина Мельникова, — Надо знать, во-первых, биологические особенности клеща, так как с каждым годом он, подобно колорадскому жуку, привыкает к старым ядам и мутирует, а во-вторых, как те или иные препараты влияют на него.

Председатель Союза пчеловодов России Валерий Капунин рассказывает, что среднерусская порода всегда пользовалась большим спросом у пчеловодов, и узбекская пчела попросту портит ее генофонд.

— Квалифицированные селекционеры европейских пчеловодных держав, Австрии, Великобритании и Германии, охотятся за нашей среднерусской породой. У нее высокая работоспособность, сопротивляемость болезням и, что очень важно, устойчивость к холодам, — в этом нашей среднерусской пчеле нет равных, — говорит Валерий Капунин. — Смешение же с «узбечкой» приведет к бесконтрольному процессу скрещивания, ухудшению генофонда и снижению положительных качеств пчелы.

Валерий Капунин признает, что закупка узбекских пчел — вынужденная и очень рискованная мера. И страшные последствия от нее уже вот-вот придется ощутить всем. Но, пчеловоды по всей стране уже попали в жуткий замкнутый круг проблем, выбраться из которого без помощи государства практически невозможно.

— Массовая гибель пчел в России происходит по трем причинам, — рассказывает Валерий Капунин. — Первая — это чрезмерное применение пестицидов при обработке сельхозугодий, садов, огородов и даже дачных участков. Даже если пчелы не погибли сразу, всё равно на зимовку они уходят в ослабленном состоянии. Они не могут нормально перезимовать, и значительная часть семей не доживает до весны. Например, только в этом году российские пчеловоды потеряли почти 50% пчел. Вторая причина — «неровная» зима: то сильнейший мороз до -40 °C, то резкая оттепель. Пчелы очень плохо переносят такие перепады, тем более если они завезены из Средней Азии. И третья причина — отсутствие альтернатив. Других пород у нас просто-напросто нет.

По словам Валерия Капунина, закупка среднеазиатских пчел сейчас носит массовый характер.

— Своих пчел нам катастрофически не хватает, — подтверждает председатель Союза пчеловодов России Валерий Капунин. — Представьте ситуацию: у пчеловода вымерла вся пасека. Чтобы ее восстановить, бедолага идет за помощью к соседям, знакомым, мотается по области и по соседним регионам. Наши пчелопитомники пребывают в упадочном состоянии. Государство не занимается серьезно этим вопросом. Пчеловодческий промысел не поддерживается на официальном уровне. Суммарно, пчелозаводчики могут поставить пчеловодам около 100 тысяч пчелопакетов, а потребность в пчелах достигает до 400−500 пчелопакетов в год. А чтобы восполнить зимние потери, в этом году нам было необходимо около миллиона пчелопакетов. Мы вынуждены закупать насекомых из-за рубежа, чтобы восполнить эти потери. Из-за этого большинство пчеловодов вынуждены идти на риск и закупать дешевых среднеазиатских пчел.

Вдобавок, практически смертельный удар по пасекам страны нанес, по словам Валерия Капунина, частично снятый Россельхознадзором запрет на импорт узбекских пчел, при недостаточном контроле за ринувшимся в Россию потоком пчел-мигрантов.

— Проверки проводятся Россельхознадзором, но у них, видимо, не хватает ни людей, ни лабораторий, чтобы взять под контроль всю страну, — говорит Валерий Капунин. — В марте частично сняли запрет на импорт пчел из Узбекистана. Но если официально было разрешено ввозить 20 тысяч пчелопакетов, то в апреле через одну только Оренбургскую область, по моим данным, транзитом прошло больше 70 тысяч. И их, как мне кажется, толком никто не проверял. Убивающий пасеки клещ стал нашей главной проблемой еще пять лет назад. А в этом году мы просто повысили его численность тем, что пренебрегли проверкой ввозимой продукции.

Какими последствиями грозит пасекам России двойной удар — массовый завоз «узбечки» и клеща на этих мигрантах, — на этот счет у Валерия Капунина есть особое мнение:

— Не хочется делать совсем печальных прогнозов, но это грозит полным отмиранием отрасли. Если государство не займется ее поддержкой, то мы станем полностью зависеть от импортного ввоза пчел, — сетует председатель Союза пчеловодов. — Как любая уважающая себя держава, мы должны иметь государственную программу развития собственного пчеловодства. Во многих странах, например, в бывших республиках Советского Союза, такие программы есть. И вот мы, члены Союза пчеловодов России, подаем официальные предложения в министерство сельского хозяйства, Госдуму, Совет Федерации — всё бесполезно. Проводятся, конечно, какие-то конференции, заседания по этому вопросу.

— У нас есть свои зоотехники, акционеры, угодья для занятия этой деятельностью, но это дело довольно дорогостоящее, — говорит пчеловод, — и хотя оно окупается в течение буквально трех-четырех лет, государство не выделяет на это ни копейки. Мы надеемся избежать экологической катастрофы за счет оптимизации сельского хозяйства, но это неправильный путь. Большинство сельскохозяйственных культур без пчел не могут давать такого урожая, который они дают сегодня. Проблема есть, и большая. Все делают вид, что интересуются ей, но существенных мер никто не принимает.